Муж сказал сыну от первого брака, что денег больше не будет. Сын ответил, что тогда они больше не увидятся. А я мужу намекала, что нет у Антона к нему ни уважения, ни любви, одна только алчность.

После развода с первой супругой суда по алиментам не было. Они составили алиментное соглашение, по которому квартира мужа заменила алименты. Потом был договор дарения. Антон является собственником квартиры, в которой на данный момент он проживает вместе с матерью и младшей сестрой по матери.

Муж, который по факту ничего (я не про воспитание, а про деньги) больше не должен был сыну, всё равно добровольно передавал бывшей жене деньги на содержание Антона. Суммы были меньше четверти заработка, но и не три копейки, как минимум тысяч по десять в месяц, это если не считать карманные деньги. При этом муж жильё арендовал, мы с ним познакомились, когда я сняла соседнюю квартиру. С сыном общался: поездки, совместные выходные и каникулы. Он всегда был на связи. Когда Антон учился в начальной школе, муж через день к нему ездил, чтобы объяснять неусвоенный в школе материал и помогать с домашним заданием. Они вдвоём посещали футбольный кружок, где вместе бегали по полю дети и родители.

Мой муж – хороший отец, у нас общий ребёнок, я это вижу. И его отношение к Антону тоже видела. Я никогда не мешала мужу выполнять отцовские обязанности по отношению к Антону. Не лезла в их финансовые дела. Но мне пришлось это сделать, когда мы взяли ипотеку.

Ипотечный платёж – ровно половина зарплаты мужа. Вторая половина шла на содержание нашей семьи и общего ребёнка и Антона. Жильё у мужа было, если бы не алиментное соглашение, то он бы отдавал Антону 25, а потом 16,5 процентов зарплаты. А не 50, которые сейчас идут на погашение ипотеки. Наш ребёнок оказался в худших условиях, чем Антон, у которого и квартира, и добровольные алименты от отца.

Я зарабатываю чуть меньше мужа. И я не понимала, почему после взятия ипотеки я должна покупать мужу ту же зимнюю обувь. У мужа были деньги на обувь для Антона, себе на обувь уже не оставалось. А ещё наш ребёнок, который тоже не босиком ходит, и есть хочет каждый день, и крыша над головой ему нужна не меньше, чем старшему брату.

Я спросила у мужа: чем наш ребёнок хуже? Если у Антона есть квартира и алименты, то и у нашего ребёнка тоже пусть будут и квартира, и алименты. То, что бывшая жена одна воспитывает дочь и ей не хватает денег на детей, это её проблемы. У девочки есть отец, пусть устанавливает отцовство и подаёт на алименты. А то нарожала в квартире сына и считает нормальным, что ещё и деньги должна получать.

Муж к разумным доводам прислушался. Он согласился, что раз у него двое детей, то получить дети должны одинаково. Он перестал отправлять деньги бывшей жене. В первый же день “просрочки по алиментам” мать Антона принялась строчить сообщения: где деньги, ей надо за квартиру платить, за обеды в школе платить, Антону нужна новая форма на физкультуру, она на эти деньги рассчитывает, пусть перевод будет выполнен как можно быстрее.

Когда муж ей ответил, что денег больше не будет, она сильно расстроилась. И Антона расстроила. Мужу пришлось им напомнить: он оставил квартиру, в воспитании сына участвует, когда у него была возможность ежемесячно переводить деньги, он переводил, сейчас такой возможности нет, надо платить ипотеку и содержать второго ребёнка.

Антон приехал, чтобы поговорить с отцом. Мать ему карту школьной столовой не пополнила, он приехал просить деньги на обеды и форму.

Может со стороны это выглядит ужасно: родной отец не дал сыну деньги на обеды. Но по факту муж все свои алиментные обязательства исполнил. Матери Антона надо было головой думать, когда она решала рожать второго ребёнка. Квартира – это хорошо, но ей сыт не будешь. Она же должна была понимать, что её сын получил от отца квартиру вместо алиментов до совершеннолетия. О том, на какие средства будет есть, пить и одеваться Антон, она должна была подумать.

Конечно если бы муж зарабатывал миллионы, то ничего бы не изменилось. Но зарплата у него, к сожалению, не резиновая.

Муж сказал Антону, что денег больше не будет. Они продолжат общаться, гулять, Антон и дальше будет ездить в гости, но вся финансовая составляющая отныне является зоной ответственности его матери. Антон поинтересовался, что с деньгами на карманные расходы. Раньше он после встреч с отцом уносил с собой когда тысячу рублей, когда две. Муж ему сказал, что сможет выделять рублей по двести или триста, не больше.

Антон сказал, что всё понял. И раз так, то общаться больше не хочет. Раз содержать его будет только мать, то и присутствовать в его жизни будет только мать.

Муж переживает. Он бы всё возобновил, но я сказала, что в таком случае подам на развод и алименты. В таком случае наш ребёнок будет видеть хоть какие-то деньги от папы. Умом муж понимает, что всё верно: отдал квартиру, финансовые обязательства с лихвой исполнил. Морально всё равно чувствует себя обязанным, только долгое время это работало только в сторону Антона.

Антон не звонит, не пишет, не приезжает. Его мать один раз дала о себе знать, отправила сообщение, что мой муж знает, как всё исправить. Возможно, это она подговорила Антона, чтобы он так себя повёл. Понимаю, что ей не хотелось лишаться денег, но не жирно ли ей?

Если я ошиблась, и Антон любит отца, то всё наладится. А если я права, и Антону нужны только деньги, то всё к лучшему. Как мать Антона хочет лучшего для него, так и я должна заботиться о своём ребёнке. Мужа жаль, но всё должно быть честно. Записано.